Учительская Газета

Kраткое содержание после́днего номера

В педагогике у кого получилось, тот и прав

20. juuni 2020

Лариса Цыганова, © hm.ee

В нарвском детском саду „Tareke“ («Избушка») работает логопед с 26-летним стажем Лариса Цыганова. В 2019 году её удостоили титула «Лучший опорный специалист». Дабы проверить на прочность оправданность присвоения коллеге столь высокого звания, открыл по незнакомке огонь из всех орудий, спросив только то, что интересует меня самого. Нацепив на себя маску прямолинейного как рельс подростка, конечно же. Реально волнующие меня думы в агрессивно-провокационной обёртке были не только уравновешены толковыми – а, главное, полезными! – размышлениями, но и натолкнули меня, эстонского филолога, на неожиданную мысль – а не выучиться ли мне в 47 лет ещё и на логопеда? Если не это отличительная черта всамделишных спецов-пахарей – за ноль евро и ноль центов воспламенять умы коллег и чересчур консервативный ландшафт образования –, то что же тогда?

 

Мальчик, у которого нет ручек, просит у мамы яблочко:
– Ну, пойди да возьми!
– Мамочка, но у меня нет ручек!
– Нет ручек, нет и яблочка!
(Анекдот от российского писателя и журналиста Дмитрия Быкова)

ГРОШ ЦЕНА ПЕДАГОГИКЕ, КОТОРАЯ ПИНКОВ КРИТИКИ ВЫДЕРЖАТЬ НЕ МОЖЕТ

Латвийский врач Петерис Клява считает, что 70% родителей дебильны. В Германии родители могут общаться с педагогами строго по расписанию. Как бы вы остановили бесконечный походняк тревожных мам в детсады и школы, а также бесконечный поток их звонков? Не пора ли ограничить власть начитавшихся в интернете «умных» статей мамаш над дипломированными специалистами?

Я читала эту статью и со многими утверждениями доктора согласна, но настолько жёсткий и категоричный заголовок к статье – это скорее эмоция, крик души, а не выставление диагноза. Учителя тоже имеют детей. Видимо, мы должны согласиться, что среди нас тоже 70% дебилов. Получается жуткая картина и возникает вопрос: «Кому мы доверяем наши будущие поколения? Дебильным учителям?». Я не стала бы ограничивать возможность мам общаться с педагогами. Редкое общение по расписанию усилило бы тревожность, негативно сказавшись на отношении родителей и к педагогам, и к образовательным учреждениям, которые посещают их дети. Я не знаю, лимитировано ли общение родителей и педагогов в школах, а в детском саду, в моей работе, я жду контакта с родителями. Пусть придут, пусть спросят, я объясню, покажу, а вместе мы достигнем наилучшего результата. Хуже, когда родители не интересуются, чем живёт их ребёнок, чем он занят в детском саду в течение дня. Сейчас учителя частично берут на себя функции помогающих специалистов — психологов, коучей. Кто будет гасить эту тревогу молодых родителей и связанное с ним напряжение в семьях?

Сейчас голые знания мало что дают, как сами по себе мало что значат опилки. Нужен магнит, который расположит их определённым образом. Как эффективнее всего научить подрастающее поколение логопедов способности давать систему, по которой их будущие подопечные смогут развиваться самостоятельно?

Дать систему, по которой дети смогут дальше развиваться самостоятельно — это комплексная задача, требующая времени. Логопеды выводят из минуса, они возвращают норму, или, по возможности, приближают к ней. И уже из этой позиции стоит говорить о потенциальной возможности самостоятельно развиваться. В дошкольном детстве для этого закладывается основа совместными усилиями всех специалистов. Дальше эстафету перенимает школа. И всё это время мозг ребенка продолжает развиваться. А форсировать способность к самостоятельности, я считаю, рискованно.

ЗНАНИЯ ИЛИ ДОВОДЯЩАЯ ДО «ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ДИАБЕТА» МИМИМИШНОСТЬ?

Лет 20 назад моя бывшая коллега остроумно прошлась по одному из русских детских садов: «А-а, это тот детсад, в котором поют и пляшут на эстонском?..». Людмила Гурченко была когда-то ещё прямолинейнее, сказав, что её всегда раздражали песенки в стиле «Ма-аки, ма-аки, ах какие ма-аки!», многолетнее распевание которых задерживает переход во взрослую жизнь. Как не сделать так, чтобы сфера приобретения знаний не превратилась окончательно в сферу развлечения детей и их родителей с помощью спецэффектов: приторных песенок, шоу и конкурсов, победоносных реляций директоров и завучей в Фейсбуке и т.д.?

Дети достаточно приобщены к взрослому миру через телевизор и интернет. Если кого-то раздражает распевание песенок, содержание и настроение которых соответствует возрасту, а также понятно и близко детям, то это его проблема. Здесь может иметь место своя боль – например, отсутствие этого в своём детстве. Конкурсы, утренники, проекты – это не спецэффекты, не развлечения, не имитация жизни – это и есть сама жизнь. Поверьте, дети участвуют во всём этом с удовольствием. Ценность детства, как периода жизни, мне кажется, признана европейским обществом уже давно.

Если воспитатель, учитель, завуч или директор является приверженцем педагогики Монтессори или Штайнера, ходит с детьми в походы, обнимает их, наигранно-вежливо разговаривает с родителями, но не учит ребят выживать, не вождь ли он тоталитарной секты? Вы за или против мира в розовом цвете?

Я за реальный мир, со всеми плюсами и минусами. Наша задача – создать безопасную среду для того, чтобы ребенок рос и развивался в своем темпе, сохраняя свою личность. Готовить к выживанию искусственно, создавая сложности – не задача детского сада. В мире за пределами сада хватает проблем.

ГОРЕ НИОТКУДА, СЧАСТЬЕ В НИКУДА?

Ваши коллеги сетуют на то, что даже когда особенность или диагноз ребёнка налицо, его родители отказываются признаться в этом не то что учителям, а даже самим себе. Что делать в такой ситуации педагогам, руководителям детсадов/школ и чиновникам? Быть может, подобная система нуждается в пересмотре? Как можно тактично сподвигнуть родителей на то, чтобы они всё-таки обратились к узкому специалисту для постановки диагноза и назначения правильного и своевременного лечения?

Мы не врачи и не может ставить диагнозы. Не имеем права. Узнать, что твой ребёнок не такой как все, что есть проблемы и, возможно, это навсегда – всегда большой стресс для родителей и семьи в целом. Принять такой факт страшно и обидно – «почему это случилось именно со мной?».

О проблемах должен говорить не только специалист, но и все члены команды. Мы помогаем постепенно осознать, принять и начать действовать. Даём понять, что семья не одна, мы всегда рядом и готовы помочь. К сожалению, не со всеми родителями сразу удаётся найти общий язык, поэтому приходиться быть дипломатом.

Не секрет, что некоторые дети к десяти годам ведут себя уже как подонки. Известна история, как знаменитый педагог Макаренко дал одному такому по морде и именно после этого его зауважали. Не приведёт ли со временем отсутствие педагогов-мужчин в детсадах и минимальное их количество в школах, а также ориентация Эстонии на сверхлиберальные скандинавские ценности к инфантилизации детей, т.е. к пониженной способности отстаивать свои права и интересы?

Макаренко работал в колонии для беспризорников и малолетних правонарушителей, да и после этого случая «завкола» стали скорее бояться, чем уважать. Чувствуете разницу? А мы говорим про школы и детские сады. Отстаивать свои права/интересы ребенка учат в семье. Они перенимают модели, по которым взрослые коммуницируют между собой и с ребенком. Семья как система и мини-модель общества влияет на это гораздо больше, чем любое педагогическое учреждение. Со своей стороны мы учим цивилизованно общаться со сверстниками, но это скорее поверхностные, а не глубинные модели поведения. Относительно мужчин-педагогов, я думаю, что в школе их конечно могло бы быть и побольше, а в детских садах традиционно работают в основном женщины, и я не вижу в этом ничего, кроме плюсов.

УЧИТЬ У НАС УМЕЕТ КАЖДЫЙ?

С каких великих и не только великих педагогов вы брали и/или берёте пример? Почему именно с них?

Брать с кого-то пример – это как повторить чей-то путь. Это сложно и ни к чему. В жизни мне попадались очень интересные педагоги, некоторыми я искренне восхищалась, некоторых обходила стороной после первой же встречи (это был опыт, каким учитель быть не должен). Часто с благодарностью вспоминаю свою преподавательницу по фортепиано в музучилище. Я так её любила, что не могла прийти на урок неподготовленной. Даже причёску носила почти как у неё. В старших классах школы все, особенно двоечники, обожали учителя музыки и никогда не прогуливали его уроки. Там я впервые услышала Цоя и Макаревича. Для нас, старшеклассников, Юри Гельмутович был настоящая школьная звезда!

Вы скорее сторонник или противник обучения ребёнка на дому? Своего бы ребёнка держали бы подальше от детсада и школы? Если да/нет, то почему?

Домашнее обучение? Не для моих детей! Слава Богу, они здоровы и не было никаких причин лишать их детского сада или школы. В детский сад они ходили с удовольствием, мы могли себе позволить иногда оставить их дома, устроить детям выходные на неделе. В саду малыши учатся, играя. Со школой всё несколько сложнее, здесь применительны такие понятия как обязанность, ответственность. Сейчас ситуация сложилась так, что школьники обучались на дому и до конца учебного года своих учителей видели только на экране монитора. Мой младший сын, который раньше с нетерпением ждал каникул, теперь мечтает о том, чтобы осенью отправиться в класс. Школа — это ведь не только получение знаний, это и общение со сверстниками, с учителями.

Другое дело, если ребёнок по каким-либо причинам не может посещать школу и домашнее обучение — это единственная возможность получать знания.

Что делать современному логопеду, когда любое знание в т.ч. того, как исправлять дефекты речи можно добыть в один клик, а каждый второй родитель мнит себя великим специалистом в вашей области и в педагогике вообще?

Каждый педагог – уникальное сочетание личных качеств, системного взгляда на процесс обучения и опыта. Чем больше информации в свободном доступе, тем больше значимость педагога как фильтра, отсеивающего все ненужное. Сейчас в один клик можно не только получить знания, но и поставить диагноз и тут же найти таблетку, которая «спасёт». Но всё равно придётся идти к врачу и дай Бог, чтобы не оказалось поздно. Вспомнилась ироническая пословица о том, что лечить и учить у нас умеет каждый. Кстати, доступность текстов законов и бесконечных поправок к ним также не делает юристов лишними.

ПЕДАГОГИКА РИСКА – ПРЕЕМНИЦА СПЕЦПЕДАГОГИКИ?

Голландские специалисты первыми заявили о провале концепции инклюзивного образования. В Эстонии же большинство чиновников активно пропагандируют модель соседства в одном классе аутиста, ребёнка с СДВГ и здорового школьника. Педагоги стонут, выгорают, пьют антидепрессанты, но продолжают имитировать радость со слезами на глазах. Как найти выход из ситуации? Детям с какими диагнозами стоило бы учиться в отдельных заведениях, кому в классе коррекции, а кто мог бы рискнуть влиться в обычный класс?

Для меня это очень сложный вопрос, но категорично заявлять, что инклюзивное образование – это плохо, я бы не стала. Я пару лет назад была на семинаре, на котором выступала мама девочки с диагнозом аутизм. Она без прикрас рассказывала о том, сколько ей пришлось пройти, чтобы прийти к высоким результатам со своим ребёнком. Девочка успешно учится в обычной школе, в обычном классе. Разве она не имеет на это право и почему она должна учиться в специальной школе, если она прекрасно справляется в средней общеобразовательной? Но признаться, таких примеров немного. В подобных вопросах самое главное и самое сложное – это организовать для каждого ребёнка приемлемые условия обучения. Для этого у нас существует консультативная комиссия Rajaleidja, где работают опытные специалисты.

Параллельно с педагогикой стала существовать педагогика специальная. По мнению писателя Дмитрия Быкова, будущим педагогам нужно уже сейчас готовиться к приходу экстремальной педагогики, когда детей надо будет научиться вводить в рамки с помощью сильнодействующих приёмов. Что/Кого посоветуете почитать/посмотреть и на какие курсы сходить, чтобы быть готовым к возможным переменам?

Я бы сказала, что для работы в детском саду мне пока хватает арсенала педагогики традиционной и специальной. Молодым же специалистам, кроме педагогики, безусловно пригодятся знания детской психологии и особенностей восприятия мира ребенком.

Дмитрий Быков, которого я с удовольствием и читаю, и смотрю на канале Youtube, говорит, что хороший учитель может занять школьника, «практически лишить его свободного времени и показать ему альтернативу безделью, отвлечь от скуки и показать всякие интересные возможности». Экстремальная педагогика по Быкову – это очень круто, интересно и пока что фантастично, на мой взгляд. Быков говорит об «учителе-десантнике», который может вдруг приехать в проблемную школу и всё разрулить. Сейчас эту трудную роль выполняют школьные психологи.

Советов давать не решусь. Я читаю много и разное. Недавно с удовольствием перечитала две книги Андрея Максимова «Песталоцци ХХI. Книга для умных родителей» и «Родители как враги». Очень полезно для подготовки к беседам с родителями.

«ЧУЧЕЛО» ИЛИ «ВАМ И НЕ СНИЛОСЬ»?

В стереотипном представлении жителя Тарту или Таллинна Нарва – это весьма брутальный город. Пацанский такой. «Чот-ткий», как в клипе „Für Oksana“ от рэпера Nublu. Ведётся ли в осенней столице борьба с травлей в детских садах и школах? Нужно ли её вообще вести? Быть может, в каждой стране должен быть свой тестостероновый «Бирмингем» или «Техас», чьим брендом стали бы спортивные и саблезубые детишки и взрослые наподобие Томми Шелби из «Острых козырьков» – с повышенной бойкостью да выживаемостью?

Я не думаю, что травли в нарвских школах больше, чем в других городах Эстонии. Безусловно, это страшно и с этим надо бороться. Кстати, практически во всех садах Нарвы успешно работает проект „Kiusamisest vaba lasteaed“.

Сколько же достаётся нашему бедному городу! То криминальной столицей назовут, теперь вы сравниваете с Бирмингемом и Техасом. Откуда такое предубеждение? Или я живу в другой Нарве? Приезжайте и посмотрите, у нас прекрасный город. Доброжелательный и уютный.

Работая в эстонских школах, я заметил, что при возникновении даже малейшей проблемы, казалось бы, опытные учителя тут же звонят в Lastekaitse(«Защиту детей»). Вы не считаете это проявлением педагогической несостоятельности, а систему спихивания своих проблем на других порочной? Ещё совсем недавно учителя справлялись со всем сами.

Нет, не считаю. Вы же не можете отследить все школьные проблемы, а сколько их успешно решается, минуя „Lastekaitse“? Государство не ждет, что учителя будут справляться со всем сами. Обратиться за помощью, когда это необходимо, – право каждого. У учителя есть свобода выбора и возможность самому решать, каковы его силы и возможности.

Я УЕХАЛ, Я УЕХАЛ В ПЕТЕРБУРГ, А ПРИЕХАЛ…

Эстонское государство считает, что содержать в стране систему образования на двух языках бесперспективно. По этой причине наши вузы не подготавливают молодых логопедов для работы в русскоязычных детских садах и школах. Какие специалисты работают сейчас с русскими детьми? Откуда они берутся? Наши ездят повышать квалификацию в РФ? Профи из РФ приезжают вести курсы к нам? Если выпускник школы захочет выучиться на логопеда и работать с русскими детьми, в какой вуз ему стоило бы поступить? В Эстонии хоть кто-нибудь занимается обучением русскоязычных логопедов? Каковы ваши ожидания по этой теме?

Всё не так плохо. Никто нам палки в колёса не вставляет и не говорит, что русскоязычные специалисты не нужны. Наоборот. Русскоязычные логопеды не отрезаны от мира. Периодически к нам в Эстонию приезжают специалисты, профессора российских вузов с лекциями и семинарами. Несколько лет назад Нарвский колледж организовывал замечательные длительные курсы повышения квалификации для логопедов, которые проходили и в Нарве, и в Санкт-Петербурге. Тогда к нам приезжали профессора Санкт-Петербургского университета им. Герцена. 5 марта этого года в Таллинне прошла конференция, организованная Министерством образования на тему спецпедагогики и логопедии «Образование для детей с особыми потребностями». Конференция была предназначена главным образом для опорных специалистов, которые работают с детьми, чьим родным языком является русский язык.

Главные «кузницы» логопедов и спецпедагогов для русскоязычных детских садов – это РГПУ им. Герцена в Санкт-Петербурге (моя alma mater) и Псковский государственный педагогический университет.

Ваши столичные и тартуские коллеги, ведущие курсы повышения квалификации по спецпедагогике для обычных педагогов, уже даже не намекают, а говорят открытым текстом, что те из них, кто вовремя не получат второй диплом (логопеда или спецпедагога), довольно быстро будут вынуждены уступить свои рабочие места коллегам с современными навыками и сертификатами. По вашему мнению, сейчас педагог должен быть многостаночником, умеющим преподавать всем сразу: дошкольникам, школьникам, студентам, взрослым людям, людям с отклонениями в развитии? Почему? Что диктует время?

Многостаночник в детском саду – это плюс; в школе или в вузе не знаю, сомневаюсь, если, конечно, это не смежные дисциплины. Многие мои нарвские коллеги – педагоги детских садов – имеют по две-три педагогические специальности и при необходимости могут заменить друг друга. Требование к постоянному обучению, к изучению смежных сфер, предъявляет время к людям всех профессий. Если хочешь сохранять конкурентоспособность, другого пути нет.

ЖИВЁМ МЫ ЧТО-ТО БЕЗ АЗАРТА, ОДНООБРАЗНО, КАК В СТРОЮ?

В педагогические вузы обычно идут по принципу отрицательной селекции, т.е. те, кто не попал больше никуда. Чтобы сделали вы для непопадания в них (или отсева из них) случайных людей?

Что значит не попал никуда? То есть молодой человек хотел стать моряком, врачом или инженером, а потом так: «Эх, не повезло, ну ничего, буду учителем!». Или так: «Не знаю, кем быть, особых интересов и увлечений нет… пойду-ка я в логопеды!» Пойти-то, конечно, можно, и закончить, наверное, тоже у некоторых получится, а дальше что? По восемь часов в сутки отдавать профессии, которая неинтересна? Не думаю, что кто-то мечтает о такой перспективе.

Насколько я знаю, в Эстонии хоть и небольшой конкурс на педагогические специальности в вузах, но он есть. Кроме всего прочего, у нас успешно работает центр карьерного консультирования „Rajaleidja“, где специалисты помогают школьникам определиться с выбором направления дальнейшего обучения и получения специальности.

Успешные люди утверждают, что задача педагогов – внушать детям азарт, т.е. понимание того, зачем им понадобятся преподаваемые в детском саду, школе и вузе знания. А кто должен пробуждать азарт или подогревать интерес в выпускниках школ к приобретению таких профессий, как логопед и спецпедагог: обстоятельства, родители, муниципалитет, государство, лидеры общественного мнения, гуру, гении? Другими словами, как решать проблему нехватки опорных специалистов в детсадах и школах?

Сейчас молодые люди выбирают скорее образ жизни, чем специальность. В нашем случае плюсы – это удобный график работы и длительный отпуск, а минусы — ежедневное присутствие на рабочем месте, ограниченная возможность карьерного роста и фиксированная заработная плата. Перечисленные профессии – логопед, сурдо-, тифлопедагог – не приходят на ум первыми. Если с ними не сталкивался в жизни, они остаются вне рассматриваемого спектра. Поэтому, например, можно устраивать открытые встречи с выпускниками на ежегодных ярмарках профессий, это всегда действует положительно – живой пример перед глазами. Нужно повышать престиж профессии на уровне государства достойными зарплатами, уделять достаточное время теме образования в СМИ и участвовать в международных проектах.

Современная система образования – это, скорее, изучение кирпичей, нежели плана всего здания в целом. Большинство педагогов до сих пор предпочитает копошиться каждый в своём уголке. Поделитесь с коллегами опытом вовлечения индивидуалистов в командную работу.

В детском саду проще, чем в школе, потому что темы у нас берутся комплексно. Начиная с ясельного возраста, выбранная тема рассматривается в течение недели с разных ракурсов, всеми специалистами, в том числе логопедами. Получается как раз знакомство со зданием в целом, что не исключает изучение кирпичей, из которых оно состоит.

Если говорить про педагогов детских садов, то со стороны администрации уже давно успешно предпринимаются стратегии вовлечения всех в командную работу. При этом, конечно, личные особенности людей – желание работать одному или в команде – остаются, что влияет на степень отдачи каждого. Но так или иначе участвуют все.

Как правило, дети начинают с удовольствием работать только тогда, когда вы повышаете их самоуважение. Когда вы внушаете им, что они знают, то они и начинают знать. Какими приёмами вы пользуетесь для повышения самооценки дошкольников?

Дети – особенно с особенностями в развитии – очень тонко чувствуют отношение взрослого к ним. Их образ себя формируется через нашу обратную связь. Мы зеркало, в котором они видят себя. Если вы не уважаете ребенка как личность, никакие приемы не помогут.

ПОХОЖЕ, ОНА СЕЛА ЗА СВОЙ РОЯЛЬ

Больше года самой популярной статьей на сайте «Учительской газеты» был шедевр Ало Сави про типы учителей. Вы бы сами себя к какому типу специалистов отнесли?

Мне знакома эта статья. Она шуточная, но с большой долей истины. Подобная классификация, как и любая другая, призвана упростить жизнь. В рамках неё я, скорее, «Активист», хотя проведение своих занятий не перекидываю на чужие плечи никогда, поэтому приходиться всё успевать самой. А чтобы успевать всё, необходимо чёткое планирование своих действий и тут, вероятно, ненадолго включается «Фанатик». Но иногда на денёк-другой позволяю себе расслабиться и примерить на себя шкуру «Выживающего». Выбор типа — как пальто. Даже если оно не белое, дошкольники найдут способ оставить на нём свои отпечатки. Жизнь много сложнее и интереснее любой попытки ее классифицировать.

Почему вы сами не стали учительницей в обычной школе? Кто или что заставил(о) вас в бытность свою полезть в самые «шахты», т.е. заняться самыми непростыми детьми?

Я работала учителем музыки в детском доме в течение десяти лет. Там тоже, поверьте, дети непростые. В рамках реорганизации мою ставку сократили и мне пришлось поменять профессию, о чём я, кстати, совершенно не жалею. Первая специальность мне очень помогает в коррекционной работе. У нас прекрасный тандем с учителем музыки нашего детского сада. Тем более, что она длительное время проработала в коррекционном детском саду и логопедическая работа ей также знакома. А самые «шахты» как раз в школе, куда приходят дети, не получившие своевременную поддержку в дошкольном возрасте. Как сложится жизнь дальше, никто не знает. Если случится работать в школе, буду осваивать новую ниву. Но детский сад — это моя любовь.

Почему вы параллельно не работаете логопедом в школе, не забрались на следующий уровень?

Логопед в школе часто имеет дело с уже запущенными случаями. Работа на «первом уровне» требует не меньшей компетенции и большей деликатности, поскольку чем меньше ребенок, тем он уязвимее. Любое вмешательство имеет сильные последствия. Вовремя решенная проблема избавляет от трудностей не только ребенка, но и семьи, и школу, и общество в целом.

По какой причине вы не хотите открыть свою фирму и начать оказывать логопедические услуги в частном порядке за повышенные деньги, т.е «ковать железо, пока оно горячо»?

В детском саду я работаю в команде. Результат – устойчивые изменения. Кроме этого, работа в детском саду в окружении творческих коллег позволяет мне не ограничиваться занятиями в кабинете один на один с ребёнком. Ведь организовать какое-нибудь новое, интересное мероприятие для группы детей или всего детского сада, реализовать его вместе с командой единомышленников – это такой заряд! У нас в саду народ заводной, поэтому фразу «А давайте замутим…» можно услышать нередко. Кроме этого, государство позволяет мне жить на зарплату, повышать квалификацию и общаться с коллегами. А дальше посмотрим.

Век балерин короток, военные тоже уходят на пенсию в 40+. Не должны ли учителя после 40-45 лет переходить на «тренерскую» работу: становиться коучами или методистами, писать учебники и пособия? Педагогика – это ведь экстремальная ситуация, как и всякое общение с детьми и родителями.

Мне сейчас 45 лет! Я не хочу на «тренерскую» работу! В наше время 40-45 лет – это расцвет личностных и профессиональных качеств. У меня уже есть опыт и ещё есть силы. Я хочу и могу продуктивно работать, получать удовольствие от своего дела и приносить пользу. Но всё равно есть опасения по поводу того, как «дотянуть» и не выгореть до 65 лет. Если помечтать, то я бы обратила внимание на опыт израильтян, где каждые шесть лет учитель имеет право уйти на год в «творческий отпуск», при этом его не увольняют из школы и выплачивают ему зарплату.

Дети – это всегда добро?

Однозначно «да»! Дети наполняют нашу жизнь смыслом. Иногда счастьем. Иногда смыслом и счастьем.

Мне повезло, я работаю в детском саду и каждый день вижу маленьких людей, которые находятся практически на старте своей жизни. В какую сторону свернёт их путь в будущем, зависит не только от родителей, но и от людей, которые ежедневно находятся рядом с ними по восемь-десять часов, а также от педагогов.

Жан Прокошин
учитель и переводчик


Viimati lisatud