Учительская газета, 2 февраля 2018

КААРЕЛ ТАРАНД: КРАТКИЙ КОНСПЕКТ ПО НАРВЕ

С неимоверной помпой власти Нарвы протрубили о намерении города ходатайствовать о получении титула культурной столицы Европы 2024 года. Находившаяся в Нарве чересчур болтливая президентша Керсти Кальюлайд подлила масла в огонь самолюбования муниципальных властей, договорившись до того, что нарвитян ждет расчудесное постиндустриальное будущее, а их город станет очередной историей величайшего успеха Эстонии.

Публицист Каарел Таранд пишет на страницах «Учительской газеты», что факты сводят этот раж на нет и вызывают недоумение. Да, в Нарве присутствуют некоторые элементы культурной жизни. Самым важным и заметным учреждением культуры в Нарве является тамошний музей, и именно городские власти, грезящие о статусе культурной столицы Европы, в течение долгого времени систематически занимались его травлей. Разумеется, за то, что музей был гнездом и оплотом эстонскости.

Проект визитной карточки

Председатель горсобрания Александр Ефимов (как и полагается деятелям культуры, является осужденным судом мошенником), выступая в качестве предводителя гонений, даже не скрывал своей цели избавиться, прежде всего, от неудобного руководителя музея. Другими словами, из-за нежелания терпеть в городе эстонца.

Это словно продолжение послевоенных сталинских чисток, когда довоенным жителям Нарвы не позволяли вернуться в разрушенный город, но одному таки удалось в него просочиться и теперь он требует отдельного к себе обращения.

Министерство культуры занималось проблемами музея целый год, в ходе которого выявилась беззубость государственной власти при обуздании аппетитов местных князьков. Происходящее в музее свидетельствует об общем понимании властями Нарвы смысла развития культурной жизни. Как таким вообще можно доверять проекты наподобие визитной карточки государства?

Более широким является вопрос, насколько Нарва как город вообще способна развиваться, т.е. быть упорядоченным пространством вместе с обитающими в нем жителями. По мнению главного архитектора города Ивана Сергеева, городскому образованию, некогда созданному для 85 тысяч человек, в ближайшее время потребуется полная перепланировка в соответствии потребностями 40 тысяч реальных жителей Нарвы.

Если проект культурной столицы предусматривал бы снос половины домов барачного типа и тотальное переформатирование городского пространства, то эту инициативу можно было бы даже поддержать. Однако подобной цели никто перед собой не ставит, да и что у ней было бы общего с принципом отбора культурных столиц?

Более того, практика последних 25 лет не свидетельствует о наличии у города заметной тяги к новостройкам. Местечко Моосте, в котором жителей в 40 раз меньше, чем в Нарве, с лихвой опережает конкурентку по темпам строительства. Раз в 15 лет в приграничный город заносит какую-нибудь энергичную Катри Райк, которая, превозмогая все невзгоды, оказывается в состоянии построить хотя бы одно здание. Такими темпами на придание Нарве европейского облика понадобились бы века. Отличным мерилом дееспособности городских властей служит то, что на ремонт символического здания Нарвы – ратуши – понадобился разбег более чем в 20 лет. По аналогии с постиндустриальными обществами потребления вдоль основных улиц Нарвы выросли жестяные коробки разных размеров, но это еще не означает быть городом. Скорее, речь идет о бензозаправках с расширенным набором функций.

Молодежь валит

При помощи очень больших денег кратковременное чудо возможно. Этих средств у Нарвы нет, и для реализации крупных проектов к процессу развития Нарвы должны быть привлечены все налогоплательщики города. Энтузиазм нынешнего правительства – прежде всего, центристов, – ради скупки голосов нарвитян за бюджетные средства, конечно же, бесконечен, но почему же островитяне, таллиннцы или вырусцы должны отказываться от своих инвестиционных планов ради строительства, по сути, на пустом месте нового города вдали от них всех?

Демографическая ситуация и тренды в Нарве свидетельствуют о вымирании – медленном и верном. Если бы самих жителей Нарвы заботила их собственная жизненная среда, то они бы уже давно что-то предприняли для ее улучшения. Однако нарвитяне железобетонно убеждены в том, что градостроительством должен заниматься кто-то другой, т.е. «государство», и покуда не будет строительства, наиболее жизнеспособная «лимита» будет перебираться в города получше, как она это делает уже с первых лет восстановления Эстонией своей независимости.

Пирамида народонаселения Нарвы красноречиво свидетельствует о безнадежности развития города. Если точнее, то это не пирамида или вертикальная прямая, а расширяющаяся сверху – особенно по части количества женщин – геометрическая фигура. 25% жителей Нарвы – это женщины в возрасте 55 лет и старше. Численность всех возрастных групп до 40 лет сильно уступает средним показателям по стране.

Важнее же всего то, что если в Нарве и рождаются дети – это тоже случается гораздо реже, чем в среднем по стране, – то уже совсем скоро они находят способы для переезда в более хлебные края. Девушки же срываются с места еще до потенциального создания семьи. В самом детородном возрасте, т.е. в возрастной группе от 20 до 40 лет, наблюдается хронический дефицит женщин, каждой же шестой муж вообще не достается.

Постиндустриальный город, о котором так мечтают власть предержащие, экономически держится в основном на услугах, традиционно оказываемых скорее женщинами (как, например, в Тарту), однако с помощью имеющегося народонаселения его так просто будет не выстроить.

Наверняка эстонские мужики слишком буквально восприняли старую песню Раймонда Валгре и посватались ко всем незамужним нарвитянкам, исходя каждый из своих возможностей. Для президентши и правительства, строящих в Нарве воздушные замки, решением проблемы как раз стала бы удавшаяся попытка поставить сказанное Валгре с ног на голову. Приехали бы они лучше в Тарту, в котором наблюдается огромный дефицит молодых людей, достойных стать спутниками жизни высокообразованных женщин. Пускай убедят эти тысячи молодых жительниц Тарту в том, будто для женского счастья нет никого лучше представителей нарвского рабочего класса.

Для такого способного и влиятельного фуфломета, как нынешний премьер-министр Эстонии, это не должно стать какой-то непосильной задачей. Всего-то делов – объявить в Нарве великую призовую охоту на мужиков для всех магистранток города Тарту. Ох и расцветет же тогда культурная столица Нарва!

*****

ЭПОХА ГАДЖЕТОВ В ШКОЛЕ – НЕСКОНЧАЕМОЕ ГУГЛЕНЬЕ И ВАЙ-ФАЙ НА ПЕРЕМЕНАХ

Журналист Кайри Оя пишет в «Учительской газете», что нынешняя школьная система напрочь «засасывает» учеников в виртуальный мир уже к 10 годам. Их родители ломают головы над тем, как ограничить слишком раннее и интенсивное воздействие смарт-устройств на психику и жизнь детей.

По словам учительницы эстонского языка и литературы Антслаской гимназии, а также классной руководительницы пятого класса Ири Рейле, в их школе целенаправленное использование смарт-устройств на уроках разрешено, а на переменах интернетом можно пользоваться в специально отведенных для этого местах. По ее оценке, интернет-зависимых становится все больше, поскольку активными игроманами дети становятся еще в детском саду.

Некоторые даже засыпают в обнимку с телефоном

Рейле рассказывает, что в ходе бесед по развитию некоторые родители сознавались в том, что их чада часами теребят телефоны или планшеты. Особенно по вечерам или во время каникул, находясь долгое время в одиночестве.

Борьба с нецеленаправленным использованием смарт-устройств ведется ежедневно, утверждает педагог: «К счастью, в нашей школе есть две получасовые уличные перемены, на которых проводятся активные игры, в некоторые дни во время перемен можно воспользоваться гимнастическим залом, поиграть в шахматы, полазать по отвесной стене, однако настоящие интернет-зависимые всегда умеют держаться в тени».

«Я считаю, что в первом и втором классах важнее всего развивать умение читать и писать, однако даже государственные уровневые работы для третьих классов заполняются в электронном виде, – констатирует Ири Рейле. – Потому учитель и мечется как осел меж двумя стогами сена».

За последние десятилетия количество уроков эстонского языка уменьшилось, и потому, утверждает Рейле, учителя вынуждены тратить много сил на борьбу с победоносно шествующей поверхностностью.

По словам преподавателя, у представителей эпохи гаджетов много проблем со здоровьем: искривление позвоночника, сухость глаз, избыточный вес, забывчивость, рассеянность, неспособность сконцентрироваться, а зачастую и пониженные социальные навыки.

Рейле настаивает на том, что интернет-зависимость является серьезной проблемой: с одной стороны, новые технологии просачиваются в школу через все щели, с другой же, метод доска-мел-учебник-учитель гораздо полезнее для мыслительной деятельности, чем мгновенный поиск в приложении. «Когда ученик мотивирован, то действенны все методы, однако учитель не в состоянии в одиночку повысить мотивацию к учебе утопающего в соцсетях тинейджера», – утверждает Рейле.

По словам учительницы биологии Таллиннского английского колледжа Кайсы Лухт, в начальных классах их школы использование смарт-устройств вообще запрещено. Даже на переменах. В классах постарше гаджетами можно время от времени пользоваться на уроках, когда в этом есть необходимость.

Отказ от гаджетов сейчас немыслим

По мнению Лухт, существует противоречие между заявленной целью и реальной жизнью: с одной стороны, родители поумнее пытаются ограничить время пользования их детьми различных гаджетов, с другой же, во многих школах Эстонии компьютерная грамотность и умение пользоваться Google Drive’ом практически обязательны. «С точки зрения охраны окружающей среды и развития информационного общества можно было бы подискутировать, что экологичнее – распечатывание для всех учеников текстов для чтения на бумажном носителе или предоставление школьникам возможности находить материалы и дополнительную информацию в своем телефоне/компьютере», – считает Кайса Лухт.

Компьютеризация портит почерк и правописание

По словам Лухт, существует реальная опасность того, что скоро люди совсем разучатся писать от руки и перестанут дружить с правописанием – программа ведь сама вносит необходимые исправления. «Насколько я понимаю, чтению и письму у нас обучают еще в детском саду, – продолжает учительница. – Во всяком случае, так должно быть, и только потом можно начинать осваивать гаджеты. По-моему, тут и вопросов нет – первично чтение и умение писать, умение же пользоваться компьютером как инструментом осваивается позднее».

Возможности, обязанности и умение выключать

Постоянное реагирование на поступающие сообщения и новости, уверена Лухт, рассеивает внимание учащихся, замедляет темп их работы и уменьшает ее эффективность. «Учителя обязаны вывешивать домашние задания в э-школе и если их там нет, то это словно предлог не выполнять задания, – поясняет Лухт. – Ответственность как будто перекладывается на плечи учителей, а молодежь не учится планировать свое время».

В школах Франции запретят использование мобильных телефонов

Министр образования Франции Жан-Мишель Бланкер сообщил о том, что с нового учебного года государство запретит ученикам начальной и основной школы использовать гаджеты на уроках, переменах и в столовых. На лицеистов запрет не распространится.

Дети отвыкают от чтения

В Берлине были представлены результаты международного исследования, согласно которым все меньше учеников начальных классов по всей Германии умеет правильно читать. Если в 2001 году начальное умение читать приобретало только 16,9% выпускников начальных школ, то теперь таковых уже 18,9%. Другими словами, теперь не умеет читать каждый пятый ученик четвертого класса.

*****

МЯРТ СУЛЬТС: ОЧЕРЕДНОЙ БРЕД – В ВУЗ БЕЗ ШКОЛЬНОГО АТТЕСТАТА

После длительного перерыва бывший министр образования Яак Аавиксоо начал снова громогласно высказываться по вопросам образования. Какими достижениями в этой области он может похвастаться, спрашивает на страницах «Учительской газеты» бывший директор школы и нынешний парламентарий Мярт Сультс и сам же отвечает на свой вопрос.

Ставка учителя – 35 часов, причем контактных. Ликвидация системы опорных специалистов и вписывание их обязанностей в должностные инструкции педагогов. Прекращение выплаты денег за классное руководство. Ликвидация квалификационных категорий учителей… – с ходу и не перечислить все его «инновационные» новшества. Эти псевдореформы вселили в учителей неуверенность и вызвали путаницу, что неизбежно сказалось и на учениках. Циничнее же всего то, что «реформа» системы образования все время происходила якобы ради повышения зарплаты педагогам.

Теперь, вот, новая идея о том, что в вуз можно будет поступать, не имея диплома об окончании гимназии – нужно будет лишь сдать вступительные экзамены. Как человек, долгое время руководивший школой и преподававший реальные дисциплины, осмелюсь назвать озарение Аавиксоо демагогией!

Для окончания гимназии и получения соответствующего диплома согласно ныне действующему закону необходимо пройти предусмотренную учебную программу и сдать госэкзамены. Если один из этих критериев не выполнен, то гимназическая ступень считается не пройденной, т.е. аттестат (диплом) об окончании гимназии не выдается.

В первые годы после введения госэкзаменов их влияние было положительным: ученик сам мог выбирать экзаменационные предметы (математика и сочинение были обязательными), которые одновременно являлись вступительными экзаменами в вуз. Исходя из этого, объем проверяемых знаний соответствовал гимназическому уровню. Этот порядок просуществовал до начала составления СМИ «рейтингов» школ, после чего в учебных заведениях начался демпинг при подготовке к госэкзаменам. Это, в свою очередь, обнулило педагогическую и образовательную составляющую государственных экзаменов – важен стал лишь конечный результат, и никто больше не оценивал подвижки в знаниях гимназистов, которые и должны быть мерилом обучения и овладения новыми навыками.

Госэкзамены просто обессмыслились и стали надуманной расходной статьей для государства, которое тратит в год порядка миллиона евро на организацию госэкзамена для гимназистов (это годовой бюджет одной школы с количеством учеников до 700 человек!).

Отсюда вывод – организацию госэкзаменов для будущих выпускников гимназий следует просто прекратить. На основании школьных экзаменов и итоговых оценок выпускникам гимназий нужно выдавать документ о наличии среднего образования, на основании которого он будет допущен до вступительных экзаменов в вуз. Сдача/несдача госэкзаменов не является каким-либо критерием, особенно если для получения положительной оценки достаточно получить один балл из ста.

Так что, не разводи, господин Аавиксоо, демагогию! Ты вызываешь в учащихся различные эмоции, самая опасная из которых та, что и не надо больше учиться – в вуз так и так возьмут. Ты девальвируешь образование! Ты по-прежнему громогласно заявляешь, что госэкзамены в качестве условия окончания гимназии безнадежно устарели и что с этим нужно покончить раз и навсегда. Ты также заявляешь, что для поступления в вуз следует вернуть вступительные экзамены, степень сложности которых базируется на учебных и предметных программах для гимназий Эстонии, а также на пройденных курсах.

Да, в вуз можно будет поступить без сдачи госэкзаменов – вот, какую «благую весть» следует распространять!