Майт Клаассен: «Да, господин профессор!»

Ректор Эстонского университета естественных наук Майт Клаассен обращает внимание читателей «Учительской газеты» на то, что от зарплаты ниже чем у школьного педагога стали отказываться даже самые романтичные преподаватели вузов, что вместо «господин профессор» уже давно пора говорить «госпожа профессор» и что совсем скоро на смену знаниям и учёным окончательно придут мнения и балаболки.

С течением времени на разных этапах получения образования менялась только степень телесных наказаний. Если в тёмные времена в качестве «вспомогательного средства» при обучении трепали за волосы, били линейкой или даже указкой, то сейчас большинство учителей из-за страха быть наказанными в уголовном порядке о подобных методах воспитания и помыслить-то не могут. Тем не менее, на вопрос, приходилось ли вам испытывать на себе физическое насилие, респонденты по крайней мере одного профессионально-технического центра ответили утвердительно.

К сожалению, теми, кто так ответил, были… учителя. Это что, новая реальность? Как, впрочем, и то, что заголовок моей статьи звучит уже не совсем верно. У нас всё больше профессоров женского пола и потому «Да, госпожа профессор!» звучало бы корректнее. Да и правильно ли вообще обращать внимание на половую принадлежность людей науки?

Смысл преподавания меняется

Учёба и обучение вступают в новую эпоху. Учениками по-прежнему являются школьники или студенты, учителя же всё больше становятся путеводителями, следящими за развитием учащихся. Если годы назад основной формой обучения были лекции и практикумы, то теперь процесс учёбы уверенно дрейфует в сторону самостоятельной работы и групповых занятий.

Если уже сейчас объём самостоятельных занятий доходит до 50 процентов от общего количества предметных пунктов, то на основании исследований вырисовывается тенденция сокращения в будущем количества т.н. контактных часов до 5-10 процентов. Подобное обучение возможно по многим специальностям, однако я искренне надеюсь, что этот показатель не упадёт настолько низко при воспитании нового поколения врачей и ветеринаров. Кто из нас хотел бы быть прооперирован хирургом, который во время учёбы видел преподавателей лишь пару раз, а в остальное время шлифовал свои профессиональные навыки самостоятельно с книжкой в руках?

С уменьшением количества контактных занятий в будущем нам всё-таки придётся смириться. Это приведёт к перераспределению рабочих обязанностей в вузах и научных учреждениях. Всё важнее будет становиться ведение в соответствующей области научной работы на высшем уровне, чтобы преподаватели были в любой момент готовы к вмешательству в учебный процесс студентов, когда у тех появятся вопросы, на которые они сами найти ответы не смогут.

Это, в свою очередь, означает, что наши учебные учреждения спроектированы исходя из очень устаревшей идеологии, не соответствующей новым потребностям. Только лишь реконструированные или построенные за последнее десятилетие учебные заведения более или менее соответствуют современным требованиям, поскольку в них есть помещения для индивидуальных и групповых занятий.

Способность учиться самостоятельно

Если мы начнём применять новый подход лишь в вузах, то считайте, что мы уже опоздали. Отрадно видеть, как в наших общеобразовательных учебных заведениях уже используют методы из арсенала современной педагогики. Без умения учиться самостоятельно так просто университет уже не закончить.

Есть ещё одна проблема, которая кажется наблюдающим со стороны не столь существенной. Это оценивание. Молодого человека может несколько шокировать то, что уровень его знаний оценивают теперь не как в школе формирующим образом, а просто по шкале «знает – не знает». Мы видели, как неудовлетворительная оценка действует подчас как холодный душ. Наш вуз покидали даже медалисты, поскольку предъявляемые требования и система оценивания не учитывали их былых заслуг и сложившихся стереотипов.

Ничего не поделаешь – мы все ожидаем, что выпускники вузов станут хорошо образованными специалистами, к которым будет не страшно обратиться за врачебной помощью. В спроектированных и построенных этими специалистами домах должно быть удобно жить. Это суровый мир, но по-другому никак, если целью является достижение высокого качества.

Однако это не означает, что процесс обучения или учёбы в вузе не должен измениться. Должен, но будущее предлагает нам совсем иной подход, при котором преподаватель является в первую очередь учёным и лишь потом учителем. Т.н. профессора в чистом виде, который встанет за кафедру и возомнит, что именно он и есть Бог в аудитории, мы в университете будущего очевидно не увидим. Зато все вузы будут готовы встретить с распростёртыми объятиями учёных и профессоров, которых студенты считают своими идолами, у которых будут хотеть учиться и которым простят их странности.

Непростой выбор

Такие учёные-преподаватели имеются и сейчас, но мы хотим, чтобы их было ещё больше. Тут опять-таки встаёт вопрос о деньгах, которых просто нет для удержания этих лучших специалистов в университетах. Я не утверждаю, что нам нужно непременно найти новые кадры, а констатирую, что со временем даже в самых великих энтузиастах гаснет искра и блеск в глазах, особенно когда в день зарплаты они видят на своём счету сумму, которая меньше зарплаты школьного учителя. Запал вскоре исчезает, а глаза начинают посматривать в сторону более хлебных мест.

Решений несколько. Уменьшить выбор специальностей, т.е. сократить количество преподавателей и учёных, сосредоточить преподавание смежных специальностей в одном месте или вообще прекратить обучение по каким-то направлениям. К сожалению, эти решения лишь уменьшат доступность высшего образования, а также конкурентоспособность нашей молодёжи, а в долгосрочной перспективе и всего государства.

Более того, заранее планировавшийся учёными и преподавателями побег из профессии приводит к потере компетенций, а рано или поздно настанет время, когда решения начнут приниматься уже на уровне некомпетентности. Так мы и превратимся окончательно в общество постправды, аргументом в котором будет считаться мнение, а не знание.

Перевёл Жан Прокошин