Глава Языковой инспекции: Закон о языке необходимо дополнить

Ilmar Tomusk.

18 января исполнилось 30 лет с момента принятия Президиумом Верховного Совета ЭССР Закона о языке, который позволил перевести делопроизводство в нашей стране на эстонский язык, сделав его также языком публичного общения. По мнению генерального директора Языковой инспекции Ильмара Томуска, нереализованными остались цели, связанные с владением эстонским языком: к 1991 году его должны были выучить все работники сферы торговли и обслуживания, а к 1993 году – все остальные, кому нужно было по работе общаться с людьми.

С учётом тогдашнего дефицита учителей, почти никакого опыта преподавания эстонского языка как иностранного, отсутствия учебных материалов и огромного количества нуждавшихся в обучении людей было понятно, что поставленная цель оказалась настолько претенциозной, что даже невозможно было представить себе способы её достижения.

Тем не менее, следующая версия Закона о языке, которая вступила в силу 1 апреля 1995 года, исходила из того, что закон 1989 года выполнил свою задачу по укреплению позиций эстонского языка. В фокусе нового закона были преимущественно языковые права национальных меньшинств, язык публичной информации, делопроизводства, потребительской и коммерческой информации, а также географических наименований. Основным принципом закона было доминирование эстонского языка, а также способность использовать его повсеместно.

Вскоре после принятия в 1995 году Закона о языке в него стали вносить поправки по настойчивым просьбам местных предпринимателей и международных организаций. Одни полагали, что публичная информация на одном лишь эстонском языке отпугнёт иностранных туристов, другие же были обеспокоены (якобы) ущемлением прав многих иноязычных жителей страны. В конечном счёте, к концу 2000-х Закон о языке претерпел более 20 изменений, а объём поправок превысил объём первоначального текста закона в несколько раз. В результате он стал очень трудным для понимания.

Очень важно, что в ныне действующей версии Закона о языке от 2011 года прописана чёткая цель: развивать, сохранять и защищать эстонский язык, а также обеспечивать его использование в качестве основного языка во всех сферах общественной жизни. В некое противоречие с этим вступает то обстоятельство, что по сравнению с законом 1995 года версия года 2011-го гораздо более либеральная в отношении использования иностранных языков. Следствием этого стало то, что внешний облик столицы и крупных городов Эстонии начал становиться всё более иноязычным, а английский язык стал постепенно преобладать на вывесках в небольших городах и посёлках.

Совсем скоро с момента вступления в силу действующего Закона о языке пройдёт восемь лет. Это долгий период времени, в течение которого появились тревожные тенденции, для нивелирования которых необходимо внести поправки в закон и иные правовые акты. Ниже кратко о том, из-за чего в Языковую инспекцию поступает наибольшее количество жалоб, которые связаны с публичной и потребительской информацией, а также языковыми правами частных лиц.

Торговые марки на иностранных языках

Как правило, рекламный текст и публичная информация должны находиться на главном месте и быть видными не хуже, чем перевод. Это правило не относится к торговым знакам. Согласно закону при использовании торгового знака в качестве названия места деятельности, предлагаемого товара или услуги, следует представить иноязычную часть торгового знака и на эстонском языке. При этом о видимости эстоноязычного текста ничего не сказано. В результате при демонстрации информации на эстонском языке наблюдается равнодушное или даже злонамеренное отношение со стороны предпринимателей. Эстоноязычный текст либо висит где-нибудь в углу, либо напечатан столь мелким шрифтом, что его едва можно прочитать. Крайним примером является случай, когда один бизнесмен напечатал информацию о своём предприятии на эстонском языке на этикетке размером с визитную карточку и приклеил её к коврику у входа в фирму – Закон о языке не устанавливает ведь место, где должна быть расположена реклама!

Для предотвращения подобных курьёзных ситуаций в Законе о языке следует прописать, что эстоноязычная версия наименования фирмы или торгового знака должна быть легкочитаемой и легкодоступной.

Аудиореклама

Во время подготовки в 2009-2011 гг. проекта нового Закона о языке никто и подумать не мог, что нашествие гигантских торговых центров окажется настолько масштабным. Постоянно звучащая в них аудиореклама является простейшим способом оповещения покупателей. Тем не менее, Закон о языке не регламентирует, каков должен быть язык аудиорекламы. В Языковую инспекцию поступает немало жалоб на звучащую в торговых центрах иностранную аудиорекламу, однако у нас нет оснований на них реагировать.

В Законе о языке следует прописать, что воспроизводимая в публичном пространстве аудиореклама должна звучать на эстонском языке. Она может быть снабжена переводом на иностранный язык, однако её объём не должен превышать определённый процент от объёма аудиорекламы. Также необходимо проанализировать рекламу, демонстрируемую на цифровых экранах как в торговых центрах, так и на улицах, и при необходимости дополнить закон соответствующими положениями.

Таксисты

В последнее время большой проблемой стало недостаточное владение таксистами эстонским языком. Согласно вступившему в 2015 году в силу Закону об общественном транспорте лицо, ходатайствующее о получении послужной карточки таксиста, должно владеть эстонским языком по крайней мере на категорию В1. Тогда это означало, что местное самоуправление, которое как раз и выдавало такие карточки, должно было убедиться в том, что ходатайствующий о ней таксист владеет эстонским языком, а сам таксист должен был представить соответствующий сертификат.

В 2016 году это требование было аннулировано под предлогом того, что это двойная регуляция, поскольку предъявляемое к таксистам требование о владении языком было уже прописано в постановлении правительства. Это означает, что местные самоуправления потеряли право требовать наличие свидетельства о знании языка у таксистов, ходатайствующих о получении послужной карточки. Таким образом, её получают все желающие вне зависимости от того, владеют они эстонским языком или нет.

Языковая инспекция может вмешаться только тогда, когда на не владеющего государственным языком таксиста поступит жалоба. Жалобы поступают весьма часто. Бывали случаи, когда таксист не владел ни русским, ни эстонским, ни даже английским языком. Инспекция возбуждает надзорное производство, то есть согласно Закону о языке предоставляет таксисту достаточное количество времени для изучения эстонского. Мотивированный и усердный ученик достигает уровня В1 приблизительно за год, однако в течение этого времени он продолжает предлагать клиентам услугу таксоизвоза. При таком раскладе всё зависит уже от лингвистических познаний клиентов, которым удастся или не удастся объяснить, куда они хотят добраться. Подобная ситуация непозволительна, и потому в Законе об общественном транспорте должно быть заново прописано положение, которое в бытность свою позволяло местным самоуправлениям проверять при выдаче послужной карточки знание таксистом эстонского языка на должном для оказания услуги уровне.

Медицинские работники

К сожалению, похожая ситуация наблюдается и в сфере здравоохранения. Медработников вносят в государственный регистр, давая им право лечить людей. При этом государство не проверяет, владеют ли они эстонским языком. Языковая инспекция может заинтересоваться не владеющим языком медиком в случае поступления жалоб от клиентов. Однако исправить ситуацию при помощи надзорных методов – предписаний и принудительных денежных взысканий – гораздо сложнее, чем ясно и чётко прописать в законе требование, согласно которому в Эстонии работать врачом могут только те лица, которые в достаточной степени владеют государственным языком. В большинстве стран Евросоюза именно так оно и есть, и Эстония могла бы последовать их примеру.

Все ли должны сдавать экзамен?

Одна из проблем связана с необходимостью проверять людей на знание эстонского языка. Как показывает практика, время от времени предписание сдать экзамен по эстонскому языку делается безупречно владеющим им людям. Они не сдавали экзамен по эстонскому языку, как того требовала их должность, а также не являлись выпускниками эстонских школ. Государственным языком они овладели естественным образом (один из родителей эстонец, ходили в эстонский детский сад, долгое время жили в эстоноязычной среде) и на высшем уровне.

Это касается также тех эстонцев, которые в первые годы после восстановления Эстонией своей независимости переехали в другую страну и получили там школьное образование на иностранном языке. Дома они разговаривали на эстонском языке, владея им на уровне родного языка. Тем не менее, единственным условием освобождения от экзамена является получение образования на эстонском языке.

Если безупречно владеющий эстонским языком человек другой национальности или получивший за рубежом образование на иностранном языке эстонец захочет работать на государственной службе или занять должность, предполагающую общение с людьми (врача, учителя, обслуживающего персонала, водителя автобуса, охранника и т.д.), то работодатель будет обязан потребовать у них сертификат о сдаче экзамена по эстонскому языку. Языковой инспекции придётся, в свою очередь, сделать им соответствующее предписание. Это приводит к возникновению ненужных бюрократических препонов при поиске работы и не способствует возвращению эстонцев на родину.

По этой причине Закон о языке следует дополнить, а Языковой инспекции предоставить помимо нынешней обязанности отправлять людей на уровневый экзамен по эстонскому языку ещё и право в упрощённом порядке выдавать отлично владеющим языком лицам соответствующий подтверждающий документ.

Язык получения образования

К сожалению, невозможно обойти стороной тему языка образования. Если гимназическая ступень в иноязычных школах была переведена на частичное обучение на эстонском языке (т.н. модель 60:40), то основная ступень продолжает оставаться преимущественно русскоязычной.

Чтобы учащиеся русских школ реально овладели эстонским языком, на законодательном уровне следует перевести на эстонский язык обучения и основную школьную ступень. Какие предметы, в каком объёме, за какой срок – это предмет обсуждения, но это решение нельзя больше откладывать на будущее.

Также в отличие от части 2 статьи 8 ныне действующего Закона о дошкольных детских учреждениях следует на законодательном уровне гарантировать детям, чьим родным языком не является эстонский, право ходить в эстонский детский сад. Местные же самоуправления надо обязать гарантировать им это право.